— Внешнее впечатление бывает обманчиво.

— Да, — мягко отозвалась она.

Помолчав немного, Лаки сказал:

— Девон, я хочу быть с тобой откровенным. Ты пока почти не знаешь меня, но, уверяю тебя, я не часто бываю откровенным с женщинами.

— Охотно верю. — Она улыбнулась, поднося к губам бокал с вином.

— К сожалению, это так, — печально добавил он, рассматривая пламя свечи сквозь рубиновую жидкость в бокале. — Знаешь, вот уже два месяца я встречаюсь с девушкой из Милтон-Пойнта.

— Успокойся, меня не волнуют ваши отношения.

— Дело совсем не в этом, — вскинулся Лаки.

— Тогда к чему весь этот разговор?

— Тебе нужно о ней знать.

— С чего ты взял, что меня интересуют твои любовные похождения?

— Это не любовное похождение. Выслушай меня, ладно?

Девон кивнула головой в знак согласия.

— Папаша этой девушки — большая шишка в банке, он выдал мне ссуду для моего дела.

— Именно поэтому ты и начал встречаться с ней?

У Лаки создалось впечатление, что Девон будет разочарована, если он скажет «да».

— Нет. Я начал встречаться со Сьюзан лишь потому, что она относилась к тем женщинам, в постели которых я еще не побывал.

Девон опустила глаза.

— Ясно.

— Я предупредил, что буду откровенным с тобой, Девон.

— Я ценю твою искренность, — ответила та хрипло. — Продолжай.

— Сьюзан невероятно избалована. Она эгоистка, обожает только себя. — Он мог бы продолжить этот список, но не хотел сгущать краски. — Так или иначе, она твердо решила стать миссис Лаки Тайлер.

— Зачем?

Он пожал плечами.

— Моя сестра говорит, что это позволит ей выделиться.

— В Милтон-Пойнте считают, что это один из способов выделиться?

— Некоторые, — ответил он раздраженно.

— Насколько я поняла, ты не в восторге от перспективы жениться на этой девушке?

— Я ни за что не женюсь на ней.

— Ты ей уже сказал об этом?

— Дважды.

— Похоже, она тоже не привыкла к отказам.

Выдержка изменила Лаки. Он сердито сказал:

— Я выворачиваюсь перед тобой наизнанку, а ты только и способна что ехидничать!

— Может, другим женщинам и интересны твои интрижки, но какое отношение проблемы с этой Сьюзан имеют ко мне?

— Сейчас объясню.

— Потрудись, пожалуйста.

— На прошлой неделе Сьюзан по своей собственной инициативе сообщила властям, будто бы ночь во время пожара я провел с ней.

— И за это хочет обручальное кольцо, я правильно поняла?

— Совершенно верно.

— И на это ты ответил…

— Ничего не ответил. Я счел за лучшее не реагировать, решив, что, если я какое-то время не буду обращать на нее внимания, она отстанет.

— Твои расчеты не оправдались?

— Не оправдались. Сегодня она настояла на встрече и стала меня шантажировать. На этот раз она решила сообщить, что я рассказывал ей о своем плане поджечь «Тайлер Дриллинг», получить страховку и этими деньгами расплатиться с банком.

— Но кто ей поверит?

— Почему бы и нет? Люди подумают, что она решила принести себя в жертву. Должен сказать, ее не очень-то волнует собственная репутация. Это надо же такое — раззвонить всем, что провела со мной ночь!

— Так это правда?

Благодаря этому невольному вопросу Лаки сделал вывод, что он не безразличен Девон. А вдруг она просто ревнива?

— Нет, Девон. Я ни разу с ней не спал. Клянусь. — Он заглянул ей в глаза.

Девон, видимо, поверила ему. Поскольку спросила:

— Так о чем же тебе беспокоиться?

— Есть о чем. Сьюзан — прекрасная актриса. Черт возьми, сегодня вечером я сам чуть не поверил ей, когда она начала рыдать и говорить, что не в состоянии скрывать дальше эту отвратительную тайну. «Я не смогу жить с таким грузом на душе», — твердила она, и твердила так, будто все это произошло на самом деле.

Девон рассеянно поглаживала пальцами ножку бокала и размышляла над словами Лаки.

— Насколько я понимаю, Сьюзан успокоится, только когда ты женишься на ней?

— Таков ее план. Как только мы объявим о своей помолвке, она переключится на заявления, которые будут меня защищать.

— Кроме того, она обеспечит защиту от банкротства и вашему бизнесу.

Лаки мрачно кивнул.

— До сегодняшнего дня я не обращал внимания на ее угрозы. Только этим вечером я понял, какую опасность она представляет.

— Ярости фурии нет предела.

— Моя сестра Сейдж пыталась предостеречь меня насчет Сьюзан, но тогда я только посмеялся, а теперь горько жалею об этом. Сьюзан хитрая и наглая, она пойдет на все, чтобы добиться своего. Невероятно, я собственными руками помог ей заманить меня в ловушку и одновременно поставил под удар всю свою семью. Чтобы отомстить, она превратит нашу жизнь в ад. Она обязательно сделает это…

— Если только я не заявлю властям о том, где ты действительно был в ночь пожара, — неожиданно закончила Девон.

— Да… И если ты не признаешь, что мы с тобой занимались любовью.

— Не говори так! — шепотом произнесла Девон и вскочила со стула.

Лаки тотчас поднялся, шагнул к ней и какую-то долю секунды боролся с собой. Он не должен был прикасаться к ней, не должен! И тем не менее, опершись одной рукой о столешницу, другой Лаки обнял Девон за талию и ткнулся губами ей в шею.

— Но так оно и было, Девон. Можешь все отрицать до последнего дыхания, да ведь прошлого не изменить…

— Оставь меня в покое, — простонала она. — Прошу тебя.

— Послушай, — не унимался Лаки. — Я здесь не только из-за этой ерунды с поджогом. Ты и сама это знаешь еще со вчерашнего дня. Мне просто было необходимо снова увидеться с тобой.

— Не смей! Не трогай меня.

— Почему?

— Потому… Потому…

— Потому что это сводит тебя с ума так же, как и меня…

— Прекрати.

— Не могу, — выдохнул он. — Не могу.

Девон склонила голову к плечу, Лаки наклонился, и их губы встретились в жарком поцелуе. Но чем больше разгоралась его страсть, тем злее он становился, осознавая, что решился на запретную любовь. Все запреты, табу и условности этого мира так и плясали у него перед глазами в диком танце, символизирующем, что он поступает плохо, плохо, плохо!

Но разве мог Лаки отказаться от ее поцелуев, особенно сейчас, когда ее губы стали теплыми, сладкими и жадными? Он убеждал себя, что следующий поцелуй будет последним — навсегда, но это лишь сильнее распаляло его.

— К черту, Девон, сопротивляйся мне! Остановись, останови меня. — Обуреваемый страстью, он вдруг почувствовал первобытное желание биться за нее и резким движением запрокинул ей голову. — Где он? Где этот слюнтяй, за которого ты вышла замуж? Где он был, когда ты одна ездила по восточному Техасу? Почему дает тебе такую свободу? Он что, слепой? Почему его нет сейчас, почему он не защищает тебя: от меня, от тебя самой?

Слова вырывались из Лаки сами собой, он не рассчитывал на ответ и потому был буквально потрясен, когда Девон выкрикнула:

— Он в тюрьме!

Внезапно включился свет.

12

Лаки заморгал и зажмурился. Яркий свет неприятно резанул по глазам, сразу открывая слишком многое. Девон отстранилась и выключила лампы. Ей тоже было уютнее при свете одной-единственной свечи: ровное теплое пламя создавало ощущение защищенности.

— В тюрьме? — Лаки не сдвинулся с места, словно вмиг приклеился к полу.

— В федеральной тюрьме общего режима в восточном Техасе. Это всего в пятидесяти милях от…

— Я знаю где.

— Навестив его там, я на обратном пути решила провести кое-какие исследования для своей статьи. Подумала, что таверна в малонаселенном районе наилучшим образом докажет мою теорию. Как выяснилось, я оказалась права.

Все, с него хватит. Во всяком случае, больше он от нее ничего не узнает. Она не собирается посвящать его в подробности своего злосчастного свидания с мужем.

По чистой случайности Лаки Тайлер оказался в нужном месте в нужное время — или не в том месте и не в то время, все зависит от того, с какой точки зрения смотреть, — и воспользовался ее крайне взвинченным состоянием.